К ткачеству шерстяных платков на фабрике Лабзиных приступили в конце 1840-х или начале 1850-х гг. В описи имущества Ивана Лабзина, проводившейся через несколько лет после его смерти, среди товаров встречаются платки «шерстяные» и «ковровые», а среди материалов — «шерсть саксонская» и «шерсть аппаратная».
Набойку начали осваивать позднее. В 1860 г. компаньоны построили ситценабивную фабрику на реке Клязьме, которая, по сути дела, являлась набивным корпусом предприятия. В следующем году среди рабочих и служащих фабрики значились 2 колориста, 3 рисовальщика, перро-тинщики, набойщики, резчики, выжигалыцики, что говорит об освоении к этому времени полного цикла набивного производства — от разработки рисунков и изготовления набивных досок до набойки узоров на ткань.
Из сохранившихся документов фабрики также известно, что в 1863 г., наряду с бумажными и разнообразными шелковыми, выпускали сатиновые, муслиновые (те и другие с хлопчатобумажной основой и шерстяным утком) и шерстяные платки с набойкой.
О быстром успехе набивного производства Я.И. Лаб-зина и В.И. Грязнова говорит малая серебряная медаль, полученная на Московской выставке русских мануфактурных произведений 1865 г. «за ткацкие и набивные смешанные изделия»6. Но павловские шали этого и более раннего периодов не выявлены ни в одной музейной или частной коллекции. Можно лишь предположить, что они мало отличались от платков московских фабрик, в противном случае обозреватель выставки непременно отметил бы «оригинальность рисунка».
Золотые награды выставки 1865 г. получили платки и шали московских мануфактур Ф. Резанова, С. Майкова,Васильева. Набивные изделия фабрики Лабзина и Грязнова были отнесены ко 2-му разряду, наряду с продукции мануфактур Н. Смирнова, Гопплера и Краузе, И. Бутива. Платки этих предприятий, хранящиеся в различных музеях, преимущественно декорированы восточным, или «грецким», узором, стилистика которого восходит к украшению тканых восточных шалей и предполагает использование определенных орнаментальных мотивов: «огурцов», миндалевидных медальонов, растительных форм. Такие узоры были основными для русских тканых и набивных платков средины XIX в.
Начальный этап в истории павловских шалей завершился в 1869 г. со смертью В.И. Грязнова. Ему вместе
с И.Лабзиным удалось не только изменить направление развития платочного предприятия, но и вывести его на качественно иной уровень. Следующий, 1870 г., был отмечен наградой Всероссийской мануфактурной выставки — серебряной медалью за шерстяные, сатиновые платки и другие изделия «весьма хорошего качества и за постоянное стремление к улучшению производства»7. К этому времени фабрика уже выпускала 600 тысяч платков и набивные ткани на огромную по тем временам сумму — 1 миллион рублей в год. Б производстве было занято 1 700 человек: более 700 из них работало непосредственно на предприятии, и около 1 000 крестьян Московской и Владимирской губерний ткали в своих избах, на ручных домашних станках.
Говоря о В.И. Грязнове нельзя не отметить, что он был не только талантливым предпринимателем, но и довольно известным религиозным деятелем, последовательным сторонником и помощником русской официальной церкви в борьбе со старообрядцами, влияние которых в районе Павловского Посада было очень сильным из-за расположенного поблизости крупного старообрядческого центра Гуслицы.
В середине 1870-х гг., вскоре после смерти В.И. Грязнова, встал вопрос о его канонизации, но лишь в 1999 г., «исходя из непрекращающегося народного почитания, его праведного жития, чудотворений и миссионерской деятельности»8, он был причислен к лику местночтимых святых Московской епархии.
Согласно духовному завещанию В.И. Грязнова, его права и обязанности по торговому дому перешли к брату Ивану. В марте 1869 г. было изменено название фирмы на «Яков Лабзин и Василий Грязнов Павловского Посада первой гильдии купцы, преемник Василия Грязнова Иван Грязнов». В течение четырнадцати последующих лет И.И. Грязнов управлял торговым домом вместе с Я.И. Лабзиным. Их имена встречаются на фабричных клеймах ряда платков.
К маркировке шалей на павловопосадской фабрике , приступили, скорее всего, лишь в конце 1860-х гг., после образования торгового дома. Среди изделий предприятия, которые удалось выявить при знакомстве с собраниями разных музеев, самыми ранними оказались шали с клеймами 1869 г. и 1870-х гг. Их сохранилось совсем немного, и при всем их разнообразии им присущи некоторые общие черты.
Все известные павловские шали этого времени выполнены из смесовой ткани с хлопчатобумажной основой и шерстяным утком. У них близкое цветовое решение: их рисунки чаще всего немногоцветны, колорит выдержан в теплой охристо-красной гамме. Мягкие приглушенные тона природных красителей делают его цельным и гармоничным.
По общему художественному решению они близки платкам ведущих московских шерстонабивных мануфактур. В них закрепилась традиционная для русских платков квадратная форма с симметричными композициями рисунков, обязательным делением поля платка на кайму передник и акцентированием углов, в которых, как правило, располагали более крупные и сложные орнаментальные формы. В декоре отчетливо обозначились характерные для русского искусства XIX в., времени историзма, пристрастия к орнаментальным мотивам живой природы и Востока. Своеобразное влияние моды проявилось во введении в шалевые рисунки узоров, характерных для стилей предшествующих эпох, в первую очередь перевивающихся фестончатых лент, разнообразных завитков, цветочных гирлянд.
Ранние павловские шали часто напоминают тканые «ковровые» платки, получившие широкое распространение в середине века. В рисунках последних использовали исключительно восточные орнаментальные мотивы. В отличие от шалей, которые привозили из Индии, Турции, Ирана, «ковровые» платки, как правило, были квадратными, а не прямоугольными, узор заполнял всю поверхность ткани, оставляя гладкой лишь маленькую звездчатую или крестообразную середину. Подобным образом решена шаль с клеймом 1872 г. из коллекции Сергиево-Посадского музея, мельчайший «ювелирный» орнамент которой создает ощущение переплетающихся нитей, и шаль того же собрания, датированная 1876 г., с рисунком, отдаленно напоминающим плетеные узоры древнерусских книжных заставок.
Некоторые исследователи ошибочно связывают с павловскими платками исключительно цветочную орнаментацию, но производство шалей с восточными узорами здесь никогда не прерывалось, тем более что интерес к искусству Востока в России был устойчив на протяжении всего XIX в.
Продолжение следует..
Вы так же можете ознакомиться с другими статьями на эту тему
Тэги: Павловопосадские платки
